Остается ли Россия привлекательной для иностранных компаний?

Продолжается набор студентов в Международный институт управления и бизнеса (МИУБ) ВШЭ, реализующий программы двойных дипломов Master in European Business. Накануне Дня открытых дверей программы, который пройдет 15 июля,  один из экспертов-практиков, ведущих занятия в МИУБ, управляющий директор, руководитель юридического управления Sberbank CIB Жан-Люк Пипон рассказал, как он оценивает возможности ведения инвестиционного бизнеса в России.

— Как иностранные компании чувствуют себя сегодня в России? Повлияло ли на их мнение о бизнесе в стране ситуация на Украине? И с другой стороны, каким вам видится отношение российского бизнеса к международному сотрудничеству?

— Я работаю сейчас в российском банке, так что 90 процентов моей деятельности связано с российскими клиентами. Соответственно, я бы сказал, что в большей мере могу наблюдать реакцию «российской стороны». Как мне кажется, Россия немного напугана действиями Европы: предприниматели стали думать, что им больше не рады на континенте. Однако полагаю, что на самом деле это не так, они зря опасаются. Что касается иностранцев, тут ситуация другая. Инвесторы оказались подвержены политическому давлению, в основном из Америки, из-за чего стали задаваться вопросом, могут ли они работать в России. Я совершенно уверен, что если французские инвесторы скажут: «Давайте работать в Крыму, это здорово!», власти Франции вряд ли проявят радость.

— Так иностранные бизнесмены по-прежнему готовы инвестировать в российский рынок?

— Знаете, когда бизнесмены инвестируют, они обычно делают это на долгосрочной основе. Особенно в нефтяной и некоторых смежных с ней отраслях. Даже если будет третья мировая война, я совершенно уверен, что, скажем, Gaz de France и EDF продолжат инвестировать в Россию. Дело в том, что, имея долгосрочный инвестиционный план, вы можете, конечно, несколько приостановить деятельность, но не более того. Я думаю, что крупные иностранные компании не видят себя без России. Это один из ключевых рынков. Взять, например, французскую автомобильную промышленность — я не могу себе представить компанию Renault, которая говорит: «До свидания, Россия, мы уходим».

— Что вы думаете о деловых отношениях между Россией и Евросоюзом? Как они будут развиваться?

— Проблема в данном случае не России, а Европы, состоит в том, что у нее нет единой стратегии в политике. Прежде чем обсуждать что-то с партнером, надо бы выработать общий взгляд на политические проблемы со стороны крупнейших стран континента — Германии, Франции и Англии. Как бы то ни было, Россия близка Европе, она географически является частью Европы. Так что, думаю, рано или поздно у нас будут серьезные стратегические отношения с Россией.

— По вашему мнению, каково будущее экономики России?

— Я думаю, что существуют некие общие заблуждения касательно роста, потому что развивающиеся компании существуют, а мы их пока не видим. Я хочу сказать, Россия обладает существенным внутренним рынком, и он может расти и поддерживать развитие страны. Но поскольку 56 процентов ВВП России составляет нефтяная промышленность, экономике необходимы изменения. России все еще предстоит сделать много инвестиций в сельское хозяйство. Раньше олигархи вели себя в основном как мародеры и мало занимались развитием, и сейчас стране придется больше денег вкладывать в реальную промышленность. Я уверен, что это уже происходит, но России предстоит найти партнеров для крупных инвестиций. Я не могу представить себе Россию, живущую саму по себе, в изоляции от других стран.