«В экономике важен корпоративный юрист»

В этом году у магистерской программы «Корпоративный юрист» появились первые выпускники. О специфике программы рассказывает ее руководитель, ординарный профессор ВШЭ Оксана Олейник.

— Оксана Михайловна, магистерская программа «Корпоративный юрист» — первая на факультете права Вышки. Почему именно эта программа?

— Появление такой программы — это даже не сознательный выбор, а предначертание. Мы изначально много внимания уделяем законодательству и праву в сфере экономики, и считаем, что это наше конкурентное преимущество по сравнению с другими юридическими факультетами и вузами. Мы не посягаем на подготовку кадров для прокуратуры, ФСБ, МВД — это не наше. У нас — Высшая школа экономики, а в экономике важен корпоративный юрист. Поэтому я считаю, что правовое обслуживание бизнеса — это поле деятельности Высшей школы экономики.

Сразу же хочу сказать, что мы внимательно следили за реакцией профессионального сообщества на нашу программу. Я видела в интернете на разных форумах обсуждения практикующими юристами магистерских программ. И, по отзывам работающих юристов, наша программа получила очень хорошую оценку. Нас уже знают, нас видят, и, судя по всему, к нам придут учиться.

— Состоялся первый выпуск программы. Вы удовлетворены результатами?

— Два года назад к нам на программу «Корпоративный юрист» поступило 26 слушателей, из которых 6 человек отсеялись на первом курсе, еще 5 человек — на втором. В итоге закончили программу 15 человек. Так что за два года отсеялось 35 процентов поступивших. И это нормально, потому что заниматься тяжело, не все выдержали. Более того, из пяти человек, которые отсеялись на втором курсе, трое решили отложить сдачу итоговых экзаменов. Они сказали, что не смогут подготовить качественные работы, а позориться не хотят. Я их в этом стремлении поддерживаю, потому что это говорит о серьезном отношении к учебе в магистратуре. Кстати, эти трое — очень хорошие студенты. К сожалению, они сочетают учебу с работой, но это беда всех магистратур Вышки.

Думаю, что такой подход правильный, отсев должен быть, потому что на выходе хотелось бы видеть хорошо подготовленных специалистов, за которых было бы не стыдно. Я студентам в частной беседе как-то сказала, что хочу гордиться выпускниками. Они обещали постараться, хотя и немного приуныли.

После выпуска, когда ребята уже защитили свои работы, мы провели анкетирование, попросили выставить оценки дисциплинам, которые они прослушали, и преподавателям. Оценивались содержание, практическое значение, доступность, выставлялась и общая оценка. В целом оценки оказались высокими. Мы уже обсуждали их на заседании кафедры, размышляли, как и что нам делать дальше, в какую сторону двигаться. Кроме того, мы индивидуально разговаривали с магистрами, узнавали, что бы они хотели получить и что они получили реально. Могу с радостью сказать, что семь наших выпускников рекомендовали нашу магистерскую программу своим коллегам. Это лучшая реклама. Если выпускники рекомендуют своим друзьям и коллегам идти к нам, это о многом говорит.

Когда мы открывали первую программу магистратуры на факультете права, были переживания и волнения. Сначала я боялась, что не придут студенты, потом — что не сумеем обеспечить высокий профессиональный уровень. Но сейчас уже, пожалуй, можно говорить, что в целом программа получилась. В прошлом году мы уже зачислили 32 слушателя. Конечно, тоже будет отсев, но 24-25 человек окончат первый курс. Кстати в марте на олимпиаду к нам пришло около 80 человек, что также радует.

В целом же, я, скорее, довольна результатами. Магистерская программа меня удовлетворяет, как по содержанию, так и по технологии работы. Практически все студенты освоили разные способы работы с информацией, умеют готовить аналитические обзоры, делать презентации. На каждую итоговую работу получены по две рецензии. В процессе подготовки магистерской диссертации студенты проводили мини-исследование, готовили и обсуждали программу научного исследования, формулировали и проверяли гипотезы, опровергали или подтверждали их, изучали судебную практику, делали теоретические доклады.

Студенты готовили свои работы с увлечением, старались представить их красиво. Тематически это и работы о роли советов директоров в компаниях, об акционерных соглашениях в России, о государственном инвестировании, о налоговой оптимизации… Часть из наших выпускников уже получили продвижение по службе в связи с получением звания магистра, кто-то перешел на более высокую позицию в другую организацию.

— Какие принципы легли в основу магистерской программы «Корпоративный юрист»?

— Подготовка корпоративного юриста предполагает уход от отраслевой структуры права. В России традиционно право рассматривается по отраслям — гражданское право, налоговое, уголовное… И юриста традиционно готовят для работы в определенной отрасли. Мы, когда задумывали эту программу, решили сломать стереотипы. Дело в том, что юрист, который приходит работать в компанию, должен консультировать по всему спектру юридических вопросов, иметь широкий кругозор. Более того, если мы говорим о реальной жизни, то грань между уголовным и гражданским, уголовным и административным правом очень подвижна, там нет китайской стены. Эту взаимосвязь отраслей права мы пытались в магистерской программе учесть.

Также мы хотели показать, что юрист компании, в отличие от адвоката, судьи, прокурора, работает во внешней непрофессиональной среде, то есть он работает не со своими коллегами-юристами, а с экономистами, менеджерами, бухгалтерами, которые, как они сами иногда шутят, нашего «птичьего языка» не понимают. Корпоративному юристу надо уметь общаться с людьми, не обладающими профессиональными юридическими знаниями. Поэтому в программу мы включили корпоративное управление компанией, чтобы юрист представлял свое место в структуре компании, какие задачи он решает. Мы включили экономический анализ права, немного экономической теории. У юристов есть одна беда — они очень подчеркивают ценность права, я бы даже сказала самоценность права. Существует древнеримская поговорка: «Pereat mundus, fiat justitia» — «Пусть гибнет мир, да здравствует юстиция». И большая часть юристов с этой мыслью живут. Мы попытались перестроить такую психологию, потому что юрист должен работать в интересах компании.

— А что не удалось пока реализовать из задуманного?

— Пока не удалось, но, надеюсь, получится в следующем году, включить в подготовку еще и навыки профессионального общения, психологию ведения переговоров. Мы планируем договориться для этого с нашими психологами о чтении курса по организационной психологии. Сейчас у нас появилась процедура медиации, которая, строго говоря, является не столько правовой, сколько переговорной, это искусство достижения согласия, — юрист должен это уметь. Кстати, например, с факультетом менеджмента сложились очень хорошие отношения: курс по корпоративному управлению у нас прекрасно читали преподаватели этого факультета.

Еще не получилось пока с иностранным языком. Проблема в том, что часть студентов хорошо знают язык, а часть хуже. Поэтому на первых порах отказались от иностранного языка. А сейчас уже на первом курсе у нас есть научный семинар по локальным нормативным актам и корпоративному нормотворчеству, где обсуждается, какие акты издает корпорация, в том числе, с учетом взаимодействия с иностранными партнерами, инвесторами. Понятно, что иностранный язык у магистров должен быть хотя бы факультативно, чтобы те, кто хочет совершенствоваться в этом направлении, имели такую возможность.

Еще одна проблема, которая будет актуальной еще три года — это отсутствие своих бакалавров. Мы сейчас работаем на, так сказать, давальческом сырье: в магистратуру приходят выпускники других вузов. И мы прекрасно понимаем, что большая часть приходит для того, чтобы улучшить качество диплома. Они получили бакалаврские дипломы каких-то менее известных или совсем неизвестных вузов, приехали сюда за дипломами Высшей школы экономики, которые уже совершенно другого качества.

У таких студентов есть проблемы с фундаментом юридической подготовки, особенно в области гражданского права. Что-то удалось залатать в процессе подготовки, но часть проблем осталась. Может быть, надо будет усилить наш адаптивный курс по современным проблемам юридической науки, который призван, строго говоря, восполнить пробелы базового образования. Опять-таки у студентов уровень подготовки различный. Это серьезная проблема, думаю, что пойдем по пути индивидуализации преподавания, то есть перейдем на так называемое активное преподавание с позиции студента, чтобы он спрашивал, а мы отвечали. Тогда будет понятно, что человек усвоил.

— В России есть еще подобные программы?

— Такой программы, какую сделали мы — нет, потому что мы сломали отраслевое деление. Магистратура по юриспруденции есть практически везде, но в большинстве юридических вузов в магистратуру преобразовали существовавшие специализации. Это был путь наименьшего сопротивления, а он далеко не всегда эффективен. И большая часть магистратур нашего профиля имеет название «Корпоративное право». Но «корпоративное право» и «корпоративный юрист» — это разное содержание. Мне кажется, что мы выбрали правильный путь. Он тяжелый, много курсов пришлось создавать фактически с нуля, исследовательские семинары и исследовательские работы мы вообще делали впервые… Но получилось. А те магистратуры, которые созданы по специализациям, с моей точки зрения, не дают полноценной магистерской подготовки.

— Магистратура создается в том числе и для подготовки академических кадров. Ваша магистерская программа эту задачу выполняет?

— Да. Из пятнадцати нынешних выпускников пятеро, то есть треть, хотят поступать в аспирантуру. У нас, правда, столько мест нет. Но это очень хорошие ребята, с хорошими, научными мозгами. Можно только поддержать стремление учиться дальше. В самой же подготовке корпоративного юриста ориентации на аспирантуру не было. Единственное, что мы делали, при подготовке магистерской диссертации требовали соблюдения всех этапов и правил проведения исследования. Так студенты включались в научную деятельность. Думаю, что если кто-то из нынешних выпускников все-таки придет в аспирантуру, это будут самые лучшие магистры, которые обладают самостоятельностью суждения, критическим анализом, собственной позицией, умеющие ее аргументировать.

Значительная часть наших магистров уже опубликовала научные статьи. Например, наша выпускница М. Кондрашкова уже опубликовала серьезную статью по теме диссертации объемом примерно в один печатный лист в Вестнике Федерального арбитражного суда Московского округа. Диссертацию А. Дуровой принял к печати журнал «Хозяйство и право». Статью по теме работы передала для публикации также Н. Горских. Это научные результаты, о которых мне приятно говорить.

Кроме того, учитывая, что большинство магистерских диссертаций — это действительно научные работы, мы решили начать выпуск ежегодника лучших магистерских работ. В первый выпуск, кроме текстов вышеназванных студентов, вне всякого сомнения, будут включены работы А. Алешкевича, А. Андреяновой, Н. Плехановой, О. Спиридоновой и других.

— Что бы вы посоветовали нынешним абитуриентам как руководитель магистерской программы?

— Первый абитуриент магистратуры Вышки этого года подал заявление на нашу программу. Это уже радует. Всем желающим поступить к нам скажу, что нужно готовиться к экзамену по гражданскому праву с упором на общую его часть, а не на особенную. Мы уже два года проводим олимпиаду и обнаружили странную вещь: большинство абитуриентов имеют слабые знания по общей части гражданского права. Казалось бы, это самое простое в правоведении, но с множеством развилок, деталей, ответвлений, и не все абитуриенты могут справиться, видимо, считая общую часть гражданского права легкой и простой.

Когда начинаешь спрашивать, что такое правовой механизм, правовая природа, то человек готов говорить о деталях, а эти общие базовые категории либо исключил из памяти, либо вообще не обратил на них внимания. Поэтому тем, кто собирается поступать, совет один — учите гражданское право. Причем, если хотите продемонстрировать хорошие знания, произвести впечатление, то надо сказать не только о том, что написано в действующем Гражданском кодексе РФ, но и о предполагаемых изменениях. Нужно продемонстрировать свою профессиональную состоятельность. Я об этом буду говорить на консультациях перед экзаменами.

Бюджетных мест на нашу магистерскую программы выделено 20, шесть человек уже рекомендовано к зачислению по результатам олимпиады, осталось 14 бюджетных мест. Конкурс, конечно, будет, но поступить вполне реально. Кстати, никакой разницы между платными и бюджетными студентами мы не делаем, все учатся вместе, преподаватели даже не знают, кто из студентов на каких условиях обучается.

Вступительный экзамен проходит в устной форме, требования комиссий одинаковые. Почему мы настаиваем на устном экзамене? Потому что юрист должен уметь говорить. У адвокатов даже есть такой термин — «заговорил дело». Когда нет юридической аргументации, остается только производить впечатление. Так что мы хотим увидеть, как люди говорят. Здесь, конечно, много субъективного, но, по моему убеждению, в области права в тестах гораздо больше риск ошибок, чем при собеседовании. Даже если человек списал, он не сможет все рассказать, любой дополнительный вопрос позволит это выяснить.

Андрей Щербаков, Новостная служба портала ВШЭ